«Нет. Вы не можете умереть, не поставив мне зачёта» — совершенно серьёзно ответил практикант.

«Ну, уж прости! Все бумаги дома остались!»

«Я знаю. Поэтому вы переживёте эту ночь».

«Боюсь, комиссия и клан останутся глухи к твоим мольбам уступить меня хотя бы на один день» — издевательски ответила Вейма.

«Вы не умрёте, потому что вас не осудят» — настаивал Лим.

«Не выдумывай! Клан никогда не пойдёт на то, чтобы простить отступницу. Скорее меня бы охотники пощадили».

«Вы не будете отступницей. Этой ночью вы выпьете человеческой крови».

«Не смешно! Даже Ватар не смог ничего сделать, на что ты надеешься?»

«На ваше содействие».

«Не дождёшься!»

«Вейма, пожалуйста. Я всё обдумал. Вы пустите меня в ваш разум, я буду вести вас и не дам упасть в обморок».

«Никогда!»

«У вас нет другого выбора».

«Есть!»

«Вейма! Вы обещали поставить мне зачёт. Так-то вы держите слово?»

«Ты не соответствуешь должности моего практиканта и не заслужил зачёта».

«Выследить инквизитора, вести допрос вместе с вами, загипнотизировать, продать награбленное, потом выхаживать больного вместе с Магдой, заменять вас при проведении консультаций… — перечислил Лим. — Вейма, я прошу вас!»

Вампирша усмехнулась прямо в встревоженное лицо практиканта. Вот дурак. Какое значение имеет зачёт, когда…

И всё же девушку мучила совесть. Она ведь в самом деле обещала и под этим предлогом нещадно эксплуатировала бедного мальчика. И Магде позволяла эксплуатировать. Конечно, зачёт — чепуха, как-нибудь договорился бы с Университетом и с бароном или с Магдой…

Но слово. Умирать, не отдав долги…

«Я попробую. Но ты сам напросился. И… помнишь прошлый раз?»

«Это будет не транс. К тому же у меня нет проблем, в отличие от вас, а вести буду я. Всё будет как надо».

«Ну, пеняй на себя, если что».

«Я так и сделаю».

— Вейма, Лим, проснитесь! — прервал их разговор барон. — Посмотрите вон туда… тот, седой, вон он встаёт сейчас… идёт к трибуне.

— Кто это? — спросила Вейма, узнав того человека, который поразил её злобным взглядом.

— Герцог Крисп. Заметили, мы сидим с разных сторон от прохода между скамьями? Глава враждебной нам партии.

— А кто глава наш… вашей партии, сеньор? — уточнила Магда.

— Герцог Авксений. Вот там, видите, с сыном Агапом. — Барон кивнул на того самого юношу, который так заинтересовался Норой.

Проклятые присмотрелись к обоим… герцог, темноволосый крепыш, явно не был склонен к длительным размышлениям о чём бы то ни было. Сын казался более оживлённым, но его внимание полностью поглощала баронская дочка. Ни в том, ни в другом не было ничего такого особенного, что позволило бы им возглавить партию феодалов на Ассамблее… возглавлять из раза в раз. Или дело в титуле?

— Их владения граничат с нами — с другой стороны от графа Белана.

Герцог заметил внимание барона и что-то шепнул сыну. Тот кивнул, улыбнулся и поднялся на ноги, стараясь не привлекать к себе особенного внимания.

— В матушку сынок пошёл, — прокомментировал барон, обращаясь к дочери. — Непросто нам придётся, когда он заменит батюшку в своих владения.

— Почему, папенька? Герцогиня нас не любит?

— Не сказал бы. Но она умная женщина, и сынок тоже не дураком будет. А герцог…

Упомянутый сынок направился к их скамье. Нора залилась краской и сделала вид, что её очень интересует продвижение герцога Криспа через весь зал к трибуне. Путь обещал быть долгим.

— Моё почтение, господин барон, — вежливо прошептал Агап. — Почтение вашей прекрасной дочери и уважаемой ведьме. Привет вашим спутникам…

— Психологи моего баронства, — отрекомендовал вампиров Фирмин. — Мы все приветствуем тебя и хотели бы, чтобы ты передал наше приветствие своему батюшке.

— Мой батюшка благодарит вас. Позвольте мне занять место рядом с вами?

— Почту за честь.

Герцогский сынок скромно устроился с краешка, рядом с Лимом. И тут же наклонился вперёд, чтобы видеть барона.

— Уважаемый Крисп опять намеривается выступить с обличительной речью.

— Его пыл и благочестие известны всем, — кисло ответил барон.

— Да, вы правы. Батюшка просил передать вам — мы и на этот раз поддержим вас во всём.

— Поддержите? — резко спросил барон. На него начали оглядываться.

— Разумеется. Батюшка не меняет своего слова… кстати, он собирается на следующую Ассамблею послать меня одного… хочет, чтобы я научился самостоятельности.

— Одного?

— Именно, господин барон. Но вы не должны тревожиться… давняя дружба, существующая между нашими родами, не является для меня пустым звуком.

Агап бросил быстрый взгляд на Нору, которая с открытым ртом впитывала каждое его слово, пытаясь уловить и разгадать скрытый смысл. Заговорщицки подмигнул и отвёл глаза, когда девушка окончательно смутилась.

— Надеюсь и впредь встречать здесь вас и вашу прекрасную дочь, господин барон.

— Ваша надежда кажется мне оправданной, — ответил Фирмин.

— К моему глубокому удовлетворению, господин барон. Прошу прощения, мне надо вернуться к отцу. Передать ему что-нибудь, господин барон?

— Моё глубочайшее почтение и благодарность за поддержку. Позвольте пожать вам руку. Герцог может гордиться таким сыном.

— Это покажет время, — улыбнулся Агап, но просьбу выполнил. Потом протянул руку Норе, поцеловал девушке пальцы, поклонился Магде, кивнул Вейме и ушёл к отцу.

— Что это было? — спросила Вейма, едва юноша отошёл от их скамьи.

— Попытка произвести впечатление и намекнуть на некоторые вопросы политики, — ответил барон. — Герцог всегда полагался на мои суждения… с сыном сладить будет сложнее.

— Так это вы — глава партии герцога Авксения, сеньор? — спросила Магда.

— Неофициально, — уточнил барон. — Его жена полностью мне доверяла, она моя то ли шести- то ли семиюродная племянница, уже не помню. Родство очень дальнее, но герцогиня выросла в нашем замке и всегда была со мной дружна. После замужества, конечно, отдалилась, но сохраняла доброжелательное отношение. А вот молодой Агап может сыграть в свою игру.

— Я правильно понимаю, что все бароны приходятся друг другу дальней роднёй? — нахмурилась Вейма. Что-то ей этот мальчик не понравился… положил глаз на Нору, а она ещё почти ребёнок.

— А что поделать? — развёл руками барон. — Политика каждого феода заключается в преумножении владений, как ещё их увеличить, если не браком? Войны между соседями запрещены, остаётся один путь.

Нора снова покраснела, хотя о ней вроде бы никто и не говорил.

Герцогский сын по-прежнему не сводил с девушки жадного взгляда, но баронская дочь не могла отделаться от мысли: за её лицом Агап видит богатые и благополучные владения отца… Не дождётся!

— Он почти добрался до трибуны! — тем временем прокомментировал происходящее в зале барон. — Обратите внимание на остальных.

Оглядевшись, проклятые заметили шевеление между скамьями.

— Герцог Крисп не первый раз здесь выступает, — объяснил сеньор. — Все уже привыкли и используют это время для переговоров. А теперь придётся слушать.

— Почему?

— Будет невежливо, если мы проигнорируем иск в собственный адрес.

— В собственный? Сеньор!

— Тш-ш! Он уже говорит.

Выступление герцога Криспа было рассчитано на то, чтобы произвести впечатление на остальных баронов. Впечатление им было произведено. Отрицательное. Брызгая слюной и проглатывая половину слов, пересыпая речь воззваниями к Творцу и Защитнику, ссылаясь на древние трактаты, которых никто не читал, включая самого оратора, герцог требовал вернуть ему приданное сестры. Если бы не утренний разговор с инквизитором, проклятые и Нора вообще бы не поняли, в чём дело.

— Это и есть брат вашей первой жены, сеньор? — отважилась спросить Магда.

— Откуда вам о ней известно? — нахмурился барон. Он покосился на дочь, и Вейма поспешила отвести от болтливой девочки подозрения.

— К нам подходил инквизитор, который назвался сводным братом Норы, ваша милость.